by Tania Tomer
Йехезкель Лазаров (в центре) с актерами на поклонах. фото Victoria Shub
СМЕРТЬ НА КАРИБАХ
Нет, не Агата Кристи. Великолепный Йехезкель Лазаров. В роли сценариста, постановщика и сценографа.
“Новости часа” - новая жемчужина в моей личной копилке Гешеровских постановок. Спектакль из тех, что смотришь один раз, а помнишь всю жизнь!
Часть первая. “Новости часа”: как?
-
Нетривиальная сценография, в несколько росчерков превращающая легко узнаваемую площадь Рабина перед мэрией Тель-Авива в палубу катера, песчаный пляж, тюремную камеру, фешенебельный загородный клуб.
-
Прекрасный актерский каст: Орна Банай, Мики Леон, Хила Фельдман, Наташа Манор,Тали Осадчи, Дор Михаэли.
Каждый исполнитель - словно пластичная глина в руках создателя: актеры в мгновения ока переходят из образа в образ, меняя походку, пластику, интонации. -
Текст, который хочется разобрать на бессмертные цитаты.
Часть вторая. “Новости часа”: о чем? (осторожно, есть спойлеры)
О вечном. Любви и смерти. Верности и предательстве. Индивидуальном и коллективном. Личном и общественном. О чем рассказывается в “Войне и мире” и в “Унесенных ветром”.
Об Израиле в смутные времена “мирных соглашений Осло”, породивших оксюморон “жертвы мирного процесса”, общественный ступор после политических (заказных?) убийств: первый выстрел убил Рабина, второй, спустя шесть лет - Рехавама «Ганди» Зеэви, эпоху окончательной потери социальных ориентиров, тотальной растерянности.
О девушке Батье Кац (Орна Банай), которая “замужем за транзистором”, потому что не расстается с ним из страха пропустить момент объявления “окончательного и бесповоротного мира”. Ее высокой подруге Айе (Хила Фельдман), которая во имя крепкой женской дружбы согласна, чтобы ее “укоротили” до роста невысокой Батьи. Она же и затащила Батью в загородный клуб Club Med, чтобы развеяться и найти ей жениха.
Ничего что на улице январь и, как принято в Израиле в январе, хлещет проливной дождь, зато “всё включено!”. В перерывах между ливнями можно пойти на пляж и под пальмой обнаружить то ли пьяного, то ли обморочного, то ли неудавшегося самоубийцу (рядом валяется пустая упаковка от таблеток): Авраама (Мики Леон), сотрудника Министерства безопасности с посттравмой от первой Ливанской войны. (Дополнительно страдает “отсутствием чувства вины”)
На дворе январь 1995-го. Батья - смешная девчонка, склонная молоть чушь. Вертит в руках транзистор, фантазирует всякие страсти: что такого ужасного можно услышать по новостям.
- Представляешь, а вдруг в нашей стране тоже убьют главу правительства?
- В нашей стране? Глупости! Мы не такие. - снисходительно улыбается Авраам
- Представляешь, а вдруг в нашей стране тоже будет президент-насильник!
- В нашей стране? Глупости! Мы не такие!
- Представляешь, вдруг объявят, что человек с бомбой зайдет на молодежную дискотеку и убьет всех вокруг
- В нашей стране? Глупости! Мы не такие.
- Представляешь…
Но человек “без чувства вины” отбирает у нее транзистор и увлекает в пучину развлечений. Наши курортники толпятся с полными тарелками и рюмками у столов (“все включено!”), танцуют под зажигательные ритмы клабмедовской эстрады, соревнуются в беге в мешках, погружаются в море.
И вот там, под водой, Авраам умудряется сделать Батье предложение. (Сцена прекрасно обыграна - как всегда у моего любимого постановщика)
фото Sergey Demyanchuk
Параллельно, чтобы оторвать любимую от транзистора, Авраам предлагает Батье “не слушать новости, а самой стать новостями”: поступить диктором на радио, “тогда точно не пропустишь ничего важного”.
Батья читает новости, Авраам, как хороший Мальчиш-Кибальчиш, охраняет страшные государственные тайны, и на все попытки любознательной молодой жены отвечает все той-же снисходительной улыбкой.
- А ты знаешь, что за раскрытие государственной тайны тюремный срок гораздо больше, чем за убийство?
- М-нм… - рассеянно мычит новоиспеченный муж
Ах, Батья! Вовсе не государственные тайны скрывает от тебя Авраам. Ты позабыла, что в Клабмеде было третье ребро, замкнувшее классический треугольник - Айя!
И ее беременность окажется на том же сроке, что и твоя. И даже исторгнув из себя неверное Авраамово семя, ты не залатаешь жуткую дыру в сердце. И тогда, возопив к небесам, ты из своей дикторской будки раскроешь всему миру страшную государственную тайну, подсмотренную на рабочем столе изменщика-мужа.
Тебя упекут на двадцать лет, но выйдешь ты только через двадцать пять - потому что именно в тюрьме почувствуешь себя свободной, не будешь знать, что делать по ту сторону высокой стены.
Авраам встретит тебя у ворот, с цветами и потрепанным безжалостными ветрами истории диктофончиком с записями курортных ритмов, но так и не сможет ответить на твой вопрос, почему ни разу за четверть века не навестил тебя в тюрьме. Может быть, из чувства вины?
P.S. “Секунду”,- скажет внимательный читатель, “А причем тут смерть на Карибах?” и будет прав.
После того, как Батья выскажет Аврааму свое “фе” и все-таки вернется в их старую квартиру, которую он превратил практически в мемориал их совместной жизни (даже скатерть стирал и снова сажал на нее те же самые грязные пятна), он таки уболтал свою “каторжанку” поехать в отпуск в Club Med Caribbean (Да, на настоящих Карибах!). И там, ровно под такой же пальмой, как и 25 лет назад,только не в января, а в новогоднюю ночь, под небом, расцвеченным праздничным салютом, Батья найдет его бездыханное тело. “Да, кстати, я боюсь фейерверков” - последнее, что сообщит ей Авраам.
Персонажи Наташи Манор полны задора и оптимизма! фото Victoria Shub фото Victoria Shub
НОВОСТИ ЧАСА
Сценическая редакция, постановка и сценография:
Йехезкель Лазаров
Костюмы: Алин Лазаров
Свет: Ави Йона Буэно(Бамби)
Звук: Михаил Вайсбурд
Мэппинг и анимация: Виктор Сорокин
Гитара и клавишные: Раанан Хавуша
Губная гармоника: Элиша Миклош Хенис
Ассистент режиссера: Данит Арама
Купить билеты на спектакль - Театр Гешер, спектакли в Тель-Авиве
Заказывайте билеты заранее!
Это из спектакля. Фото Ascaf Avraham אסקף אברהם
А это - прототип на площади Рабина. Олицетворение культуры в эпоху коронавируса
Заметки на полях от автора
Club Med (средиземноморский клуб), Международный туроператор, управляющий сетью курортов по всему миру, возник в 1950 году. Первоначальная концепция клуба заключалась в минимуме удобств при максимуме активного отдыха: ночевки в палатках, активный отдых и спорт, общий стол, массовые мероприятия. Почти киббуц - на пару недель, только назывался «городок» (village).
Израилю на тот было 2 года. Тель Авив еще был белым и просторным городом с широкими улицами и зелеными аллеями. Так что Club Med-концепт для суровой, одетой в хаки, израильской молодости пришелся в пору.
Постепенно хаки выходит из моды, палатки и тенты в «городках» сменяются типовыми соломенными хижинами, затем прочными железобетонными строениями, а ныне и вовсе люксовыми клубами с виллами и шале.
Не знаю, имел ли в ввиду эту параллель сценарист и постановщик, когда создавал свою пьесу, но клаб медовская динамика, на мой взгляд, прекрасно ложится на историческую канву нашего государства. Бывшие просторы и пустоши прибрежной полосы забиты порше и мазератти (не верите, выйдите вечером попозже на бульвар Ротшильд и посмотрите), но “что-то главное пропало”
